Солнечный

Роксана всегда знала, что жила в мире, в котором не верили в любовь. Для некоторых это было легкомыслием, для некоторых – непомерной роскошью, а некоторые и вовсе считали любовью лишь собственную неуемную похоть. Отец начал присматривать для нее женихов, когда ей едва исполнилось двенадцать. Ему и в голову не приходило поинтересоваться мнением своей дочери о предстоявшем замужестве. Никто не показывал Роксане потенциальных супругов и не спрашивал тогда еще девочку, желала ли она разделить постель и жизнь с кем-нибудь из них. Понимая, что она будет отдана в жены тому, кто будет наиболее выгоден ее отцу, Роксана присматривалась к верным воинам и союзникам Оксиарта, пытаясь представить их своими мужьями. Но каждый раз от подобных мыслей ее бросало в дрожь. Любой из них был намного старше и крупнее нее. Вид грузных бородатых мужчин, увешенных украшениями и оружием, вселял в нее лишь страх. Юную Раохшну, как ее звали в родной Бактрии, охватывало отчаяние, когда она думала о том, что один из них будет прикасаться к ней. Ей придется жить в его доме, ублажать его по ночам, рожать ему детей. Подобная жизнь казалось ей беспросветным мраком, в котором не было места ни счастью, ни надежде на какие-либо чувства.

В первое время, напуганная страшной перспективой, Роксана попыталась опередить отца и самой выбрать себе жениха из окружавших ее молодых мужчин, с которыми ей было дозволено общаться. В основном это были ее родственники, двоюродные или троюродные братья. Среди них были достаточно красивые молодые люди, но, как назло, каждый из них уже нашел себе жену. Все знали, что Оксиарт сам выбирает женихов для своих дочерей, и поэтому никто из родственников даже не смотрел на Роксану. Не потому, что она им не нравилась. Наоборот, она была очень красива, самая красивая среди своих сестер. Но бактрийский князь был страшен в гневе, и навлекать на себе подобную беду не желал никто.

Однажды заметив, что Роксана посматривала на молодых парней, мать резко одернула ее и, уведя подальше от лишних глаз и ушей, строго выбранила за подобное поведение. Женщине, тем более незамужней, не дозволено было так смотреть на мужчин. Женщина выйдет замуж за того, за кого ей велит отец, ведь кому, как ни ему, знать, что лучше для его дочери?

В ответ на это Роксана выпалила в лицо матери, что отец выбирает не жениха для нее, а выгодного вассала для себя, а она - его дочь - станет лишь разменной монетой в этом союзе, трофеем для того, кто угодит ее отцу.

– Прикуси свой длинный язык! – не выдержала женщина, с размахом ударив Роксану по лицу. – Как смеешь ты говорить такие вещи?!

Не ожидав подобного, девочка расплакалась и, схватившись за горевшую от удара щеку, выбежала из комнаты. Она не слышала голос матери, который доносился ей вслед, и не хотела его слышать. Роксана выбежала из дома и, расталкивая слуг, побежала прочь со двора. Она бежала до тех пор, пока до нее не стал доноситься лишь шум ветра в высокой степной траве, выжженной жарким солнцем. Упав лицом на мягкий желто-зеленый ковер, она дала волю рыданиям, которые душили ее.

– Никогда!.. – в отчаянии повторяла она. – Никогда!.. Не пойду замуж ни за одного из них!.. Ни за что!..

До смерти перепуганные родственники нашли ее, когда уже начало смеркаться, и вернули домой. Мать окинула грозным взглядом ее растрепанные волосы и испачканное платье и велела служанкам привести княжну в порядок. После она велела дочери отправляться в свою спальню и заперла ее там на несколько дней в наказание за своенравное поведение.

Все эти дни Роксана проплакала в подушку, молясь богам послать ей спасение в лице любимого мужчины и избавить от мучительной участи быть отданной замуж поневоле.

– Пусть он будет светлый! Солнечный! – словно заклинание повторяла она. – Словно сотканный из лучей!.. Пусть придет и заберет меня в свою небесную страну!..

Девочке казалось, что чем больше она будет повторять это, тем лучше ее услышат божества, к которым она взывала, и, сжалившись над ней, исполнят ее просьбу. А между тем, ее отец, даже не подозревая о душевных терзаниях своей дочери, продолжал выбирать для нее подходящего мужа. Почти через год после случившегося такой, наконец, сыскался. Он был сыном одного из верных союзников Оксиарта, и тот сам предложил заключить брачный союз между его наследником и одной из княжон. Как самому новоявленному жениху, так и его отцу не было особой разницы, которую из дочерей предложит Оксиарт. Они все были милы на лицо и достигли подходящего возраста. Но бактрийский князь решил, что лучше всего отдать замуж последнюю дочь, Роксану. Из всех девочек она была самой красивой, но и самой своенравной и непослушной. На нее ему постоянно жаловалась жена и сетовала, что ни разговоры, ни увещевания, ни угрозы, ни даже наказания не имеют на Раохшну должного воздействия.

– Ничего, - успокаивал князь супругу. – Выйдет замуж – остепениться.

Предложение союзника оказалось весьма кстати, и довольный Оксиарт начал готовиться к свадьбе. Когда до Роксаны дошли слухи о ее скором замужестве, девочка впала в отчаяние. Она и слышать ничего не хотела о своем будущем муже, и чем ближе был день свадьбы, тем больше в душе еще совсем юной девушки гасла надежда.

– Ну, где же он?! – в рыданиях она вопрошала богов бессонными ночами. – Где тот, кто мог бы меня спасти?!

И когда шансов избежать участи быть выданной замуж почти не осталось, Роксану внезапно спасло чудо. Случилось так, что ее жених случайно увидел ее старшую сестру и влюбился в нее. Недолго думая, он отправился к отцу и потребовал, чтобы именно эта княжна, а не обещанная ему Раохшна, стала его невестой. Отец его разницы особой не видел и пошел к Оксиарту с просьбой заменить одну дочь на другую. Князь был не особо рад изменившимся обстоятельствам, но уступил.

Счастью Роксаны не было предела. Она так и порхала вокруг сестры, которая неожиданно стала невестой вместо нее, и обещала, что больше всех будет веселиться на ее свадьбе. Празднество действительно было шумным и веселым и длилось несколько дней. Но после веселья внезапно пришла беда. Роксана хорошо помнила, как в тот вечер в общую комнату, где сидели и ткали женщины, вбежала ее мать. Она была бледной и напуганной.

– Быстрее! – воскликнула она. – Собирайте все, что можете. Берите только своих детей и самое ценное! Мы уходим!

– Куда?!.. Почему?!.. Что случилось?! – посыпались на нее тревожные вопросы.

– Яваны пришли на нашу землю! – с ужасом в голосе ответила женщина. – Царь Искандер[1] и полчища его кровожадных воинов! Персидское царство уже пало, а великий Дараиавауш[2] мертв. Теперь они пришли за нами! Князь Оксиарт велел, чтобы все женщины и дети укрылись в крепости, которой владеет Ариомаз. Там мы будем в безопасности. Ни один яван не сможет покорить неприступную скалу и попасть в нее. Быстрее! Собирайтесь! Мы должны уйти как можно скорее!

Они уходили ночью: кто в повозках, кто пешком, таща на спинах свой скудный скарб. Молодые матери прижимали к груди своих маленьких детей, женщины постарше негромко причитали и просили богов о помощи. Взбираться на утес было невыносимо трудно, и люди торопились. Погонщики мулов то и дело хлестали спины бедных животных, заставляя их идти вперед. Роксана ехала вместе с матерью и сестрами в крытой повозке. Ее отец вместе с верными ему воинами остались внизу и разрабатывали план защиты от приближавшегося врага.

– А этот царь Искандер… Какой он? – неожиданно спросила она.

– Он – чудовище! – резко ответила ей мать. – Он вторгся в наши земли с целью поработить нас. У царя Дария было огромное войско невиданной силы. Оно было способно противостоять любому врагу. Но Искандер сумел одолеть его! Он не человек. Он демон!

– А как выглядит демон? – тихо спросила одна из сестер Роксаны.

– Он страшен! – не задумываясь, ответила ей мать. – В его глазах горит пламя!

– А отец видел его? – вновь задала вопрос Роксана. – Отец видел царя Искандера?

– Конечно, видел.

– И сказал, что он похож на демона?

– Хватит задавать вопросы! – оборвала ее мать. – Я бы посмотрела на тебя, когда он со своей ордой ворвался бы в наш дом, никого не щадя. А ты стала бы не более чем развлечением для его солдат!

Роксана ничего не ответила и опустила глаза. Она знала, что завоеватели редко проявляли милосердие к покоренным народам, точнее никогда его не проявляли. Все, на что могли рассчитывать люди в завоеванных землях - это рабство и смерть. Участь молодых красивых женщин была особенно не завидной. Их либо брали силой, либо они добровольно становились наложницами и рабынями новых хозяев. Так было всегда. И так будет, если яванам все-таки удастся захватить крепость. Однако Роксана решили не делиться с родными своими нерадостными мыслями, и они продолжили ехать молча.

Лишь к концу следующего дня беженцам удалось по ведомым лишь проводникам тайным тропам добраться до крепости на самой вершине скалы. Там долгими тревожными днями Роксана сидела у окна, кутаясь в шерстяную накидку, и вглядывалась в горизонт, словно пыталась разглядеть приближавшееся вражеское войско. А тем временем оно действительно приближалось. В один из дней в крепость прискакал Оксиарт в сопровождении отряда воинов и принес страшную весть: Искандер и его люди на подступах к скале!

– Пусть проклятый яван делает, что хочет! – негодовал бактрийский князь. – Но сюда он не попадет! Дорогу на вершину ему никто не покажет, а крылатых солдат еще никто не видел.

Эти его слова были встречены дружным смехом Ариомаза, его друзей и верных союзников.

Но Роксане, подслушивавшей этот разговор сквозь щель в двери, было не до смеха. Что-то в душе подсказывало ей, что иноземный царь вновь сможет одержать победу. И тогда всему, что ей дорого, наступит конец. Отца и всех остальных ее родственников мужского пола наверняка убьют, а мать и сестер превратят в рабынь. От осознания этой страшной правды в душе девушки все холодело. Она начала горько корить себя за то, что переживала из-за нежеланного замужества, забыв о том, что в ее жизнь могла прийти беда куда страшнее нелюбимого некрасивого мужа.

Убежав в свою комнату, Роксана упала на колени и начала просить богов о прощении и помощи, клялась, что больше никогда не будет легкомысленной и думать лишь о себе. Она молилась за отца, мать, за своих сестер и братьев, за всех тех, кто был ей бесконечно дорог, всех тех, кто окружал ее с рождения и был для нее всем миром.

Но боги оказались глухи к ее молитвам. На следующее утро ее разбудил страшный шум во дворе. Вскочив с постели, Роксана выглянула в окно и увидела метавшихся перепуганных людей.

Наспех одевшись и даже не убрав волосы, девушка выбежала из своей спальни.

– Что случилось?! – поймала она на лестнице одну из служанок.

– Яваны! – в слезах воскликнула та. – Они здесь!

– Как здесь?! Этого не может быть! Ариомаз сказал, что они никогда не заберутся на утес!

– Им это удалось, госпожа! Их воины умеют летать! – выкрикнула девушка и убежала прочь.

– Нет! – в отчаянии прошептала Роксана. – Нет!.. Отец!..

Со всех ног она бросилась вниз в большую комнату, где обычно проходили трапезы, в надежде отыскать отца. По дороге ее едва не сбили с ног перепуганные слуги, но пробившись сквозь них, она подбежала к дверям зала и распахнула их…

***

Иногда время останавливается. Оно словно замирает, чтобы полюбоваться на миг, который не повторится больше никогда. В тот день случайность в одно мгновение перевернула жизнь девушки и стала ее судьбой. Распахнув двери, Роксана в ужасе замерла на месте. Она ведь не знала, что покоривший крепость, чужестранный царь со своей свитой был уже в крепости.

Выехав навстречу Александру, Ариомаз, как полагалось, оказал ему все почести, вручил ключи от крепости в знак того, что сдается, и предложил ему свой дом. Александр пребывал в приподнятом настроении и в сопровождении друзей и телохранителей с радостью принял приглашение. Они как раз прошли в главный зал, где их ожидал Оксиарт и остальные князья. Хозяин крепости собирался поинтересоваться, что и как желает его новый повелитель, когда дверь внезапно распахнулась. Александр стоял к ней ближе остальных, и, повернувшись на неожиданный звук, увидел на пороге девушку, застывшую от удивления и страха.

Роксана и понятия не имела, кем был стоявший перед ней мужчина. За долю секунды она заметила на нем незнакомые доспехи, краешком ума догадываясь, что он был из войска захватчиков. Затем ее взгляд на мгновение приковало к его лицу. Вьющиеся золотые волосы, влажные почти прозрачные голубые глаза, он был настолько не похож на тех мужчин, которых она видела с детства, что в голове Роксаны мелькнула мысль, а человек ли он или божество? «Светлый! Солнечный!.. Словно сотканный из лучей!..»

Сбросив с себя оцепенение, она резко захлопнула дверь. Пару секунд Роксана стояла, словно ожидая, кто кто-то выйдет за ней, а потом со всех ног побежала прочь. Она была настолько поражена увиденным, что даже не замечала сновавших вокруг и, то и дело, задевавших ее людей. Все, чего она хотела в ту минуту, это убежать как можно дальше, чтобы тот золотоволосый человек не погнался за ней и не нашел. Девушка забежала в свою комнату и наглухо заперла дверь. Забравшись с ногами на постель, она попыталась унять бешено колотившееся в груди сердце. Роксана даже не знала, чего испугалась больше: того, что ее увидели иноземные завоеватели, или того, что она прервала их встречу, чем могла навлечь их гнев на голову своего отца и остальных. Немного успокоившись, она начала мысленно перебирать то, что произошло. Неожиданно Роксана вспомнила, что даже толком не привела себя в порядок прежде, чем выбежала из комнаты. Она встала и, взглянув на себя в зеркало, в ужасе заметила, что надела кафтан прямо на исподнюю рубашку, а ее длинные неубранные волосы разметались по плечам непослушными прядями. Девушке стало невероятно стыдно за свой вид, и она мысленно посетовала на то, что теперь красивый чужеземец сочтет ее распущенной или неряхой. В том, что он был красив, сомнений у нее уже не было. Роксана представила себе мужчину, его одежду, его статный вид и уверенный взгляд. Одеваясь и причесываясь, она все больше и больше думала о нем, внезапно поймав себя на мысли, что старалась для него. Наверняка он был одним из генералов царя Искандера, и теперь они остановятся в доме Ариомаза, а значит, у нее будет еще шанс снова попасться ему на глаза. Роксана словно напрочь позабыла о своих страхах перед завоевателями, которые терзали ее накануне вечером.

Но не успела она спуститься вниз, как ее схватила за руку мать и велела сидеть в женской половине дома и не высовываться. Возражать Роксана не решилась, и почти весь день ей пришлось провести с остальными девушками почти взаперти. Многие ее сестры и молодые родственницы были серьезно напуганным происходившим. Они боялись, что чужестранцы вот-вот ворвутся и учинят над ними насилие. В отличие от них Роксана была настроена менее пессимистично. Она просто не могла представить, что тот красивый воин, которого она видела утром, и его спутники были способны на подобное.

Часы медленно тянулись, но никто не приходил. Наконец, ближе к вечеру в их комнату неожиданно вошел сам Оксиарт. Он окинул девушек внимательным взглядом и велел им всем отправляться в главный зал. Там вот-вот должно было начаться пиршество в честь царя Искандера, и их задачей было разносить угощение и развлекать иноземцев танцами.

Вместе с остальными Роксана молча пошла к двери. Выходя из комнаты, она поймала на себе пристальный взгляд отца. Она хотела подойти и попросить прощение за утреннюю выходку, но Оксиарт жестом приказал ей не останавливаться.

Оказавшись в зале, полном незнакомых людей, девушка начала озираться по сторонам. Она почувствовала себя неуютно под многочисленными взглядами мужчин, которые стали оценивающе разглядывать ее. Один из чужих солдат даже вознамерился подойти к ней, но Роксана торопливо схватила поднос с едой и понесла его к одному из столов, дабы избавиться от его нежеланного внимания. Однако у стола ее ждала новая напасть. Едва она поставила тарелку с угощениями, ее схватил за руку другой незнакомец и начал что-то говорить на чужом ей языке. Не понимая ни слова, Роксана отрицательно замотала головой и попыталась высвободить руку, но мужчина лишь сильнее сжал ее запястье.

 – Отпусти! – выкрикнула она и заметила, что все сидевшие за столом люди неожиданно замолкли и устремили на нее свои взгляды.

Возникла неловкая пауза. Македонским солдатам было строго-настрого запрещено прикасаться к женщинам. Это был приказ самого царя, и командиры, зная, как Александр страшен в гневе, зорко следили за его выполнением. Почувствовав на себе излишнее внимание, воин в страхе отпустил девушку. Счастливая от того, что ей удалось избавиться от нерадивого воздыхателя, Роксана уже более уверенным шагом пошла с подносом к следующему столу. Но едва сделав пару шагов, она замерла. В глубине зала на специально установленном троне в окружении многочисленной свиты сидел тот самый светловолосый воин, на которого Роксана едва не налетела утром. Но на сей раз, он был одет вовсе не в походные доспехи, покрытые пылью дорог от долгих нелегких переходов, а в расшитое дорогое одеяние. Его светлые волосы были аккуратно причесаны. Он о чем-то беседовал с красивым высоким мужчиной, сидевшим по правую руку от него, и широко улыбался. И это был не один из генералов царя Искандера. Это был сам Искандер!

Роксана едва не выронила поднос, но вовремя совладала с эмоциями. Чудовище, говорила ее мать. В его глазах горит пламя, устрашала она. Да он прекраснее всех мужчин на свете!

– Светлый! – как завороженная прошептала Роксана. – Солнечный!.. Он пришел!..

– Что с тобой?! Идем же! – ее вывела из оцепенения сестра, которая схватила ее под руку и потащила куда-то.

– Что?.. Куда мы идем?.. – Роксана растерянно позволила ей себя увести.

– Опомнись, давай! – сестра затрясла ее за плечи. – Яваны жаждут развлечений. Мы должны их развлекать!

– Да… конечно…

– Да что с тобой такое? Мы сейчас будем танцевать. Не смей выбиваться из ритма! От того, насколько мы сможем доставить им удовольствие, зависит жизнь дорогих нам людей.

– Не выбьюсь, - пообещала Роксана, уже придя в себя. – Будем танцевать для царя Искандера? – на ее лице заиграла довольная улыбка.

– Я посмотрю, когда ночью он прикажет швырнуть тебя в его постель! – зашипела на нее сестра. – Вдоволь наулыбаешься, глупая девчонка!

Роксана ничего не ответила и молча последовала за ней в центр зала, где их уже ожидали остальные девушки. Заняв свое место, она подняла глаза и неожиданно поймала на себе взгляд человека, сидевшего на троне. «Он просто узнал меня, - одернула она сама себя, поспешно опуская голову. – После утренней глупости…».

Барабан начал отбивать ритм, призывая остальные музыкальные инструменты присоединиться к разгоравшемуся веселью. Несколько минут спустя уже все помещение было заполнено звуками веселой музыки и легким вихрем кружившихся танцовщиц. Роксана постаралась отбросить все мысли и с головой погрузиться в танец. Она и не замечала, что из всех танцевавших красавиц взгляд царя Александра был прикован к ней одной.

Когда музыка стихла, девушки поспешно разбежались. Едва Роксана успела отдышаться, одна из женщин вручила ей поднос с фруктами.

 – Отнеси царю, - коротко велела она.

Роксана кинула растерянный взгляд сначала на поднос, а затем на того, кому предназначалось угощение: Искандер по-прежнему о чем-то разговаривал с другом. Она собрала всю свою волю в кулак и как можно увереннее пошла вдоль столов. С каждым шагом Роксана оказывалась все ближе и ближе к трону. Еще минута, и царь ее заметит. Еще мгновенье, и он остановит на ней свой заинтересованный взгляд. Роксана склонилась перед завоевателем в почтительном поклоне и протянула ему поднос с фруктами. Позволив себе дерзость, она подняла голову и встретилась с ним глазами…

***

В ее мире никогда не было места любви. Она выросла в обществе, где никто и никогда не спрашивал мнения женщины об ее будущем, никто никогда не интересовался ее мечтами и желаниями. Воспитанная строгой матерью, которая, впрочем, как и ее бабушка, и прабабушка, была выдана замуж своим отцом, Роксана с детства готовилась к тому, что ее судьба будет решаться мужчинами, а ее саму обменяют на верность, преданность, выгодное партнерство, а возможно и жизнь. Но прекрасная Раохшна то ли на счастье, а то ли на беду оказалась избранницей богов. Именно это чувство избранности испытала она, когда ночью после пира к ней в комнату пришел отец и тоном, не терпящим возражений, со всей строгостью заявил, что она выходит замуж.

– За кого?.. – с трудом пролепетала напуганная девушка.

– За царя Искандера. И это не обсуждается! – отрезал Оксиарт. – Завоеватель проявил к нам милость и вознамерился сделать тебя своей царицей. И ты выйдешь за него!

– Да, отец! – воскликнула в ответ Роксана, едва веря в собственное счастье. – Я выйду за него!

Немного огорошенный подобной реакцией своей дочери, Оксиарт постоял еще минуту, силясь понять, что не так, а потом пожал плечами и ушел. А Роксана в ту ночь так и не сомкнула глаз. Она не могла поверить, что происходившее с ней, было действительно реальным. Прекрасный чужеземец, полюбивший ее с первого взгляда и пожелавший сделать своей женой. О таком она не смела даже мечтать… Хотя нет, именно об этом она мечтала бессонными ночами, когда молила богов послать ей ее солнечного суженного, который увезет ее подальше от бесправной жизни взаперти. Роксану совершенно не тревожило, что она совсем не знала своего жениха, равно как ничего не знала ни о его дворе, ни о царивших в нем нравах, ни о приближенных будущего мужа. Не задумывалась она и о том, куда именно увезет ее её «солнечный» избранник, и сможет ли она на самом деле быть с ним счастлива.

Подобные мысли не заботили новоявленную невесту. Все, о чем она могла думать, были лишь смотревшие на нее с восхищением блестящие светлые глаза. Одурманенная своей влюбленностью, Роксана с улыбкой наблюдала за торопливыми приготовлениями к свадьбе, придирчиво выбирала наряд и украшения. Она выходила замуж не за простого человека, а за великого завоевателя, покорившего почти все Персидскую Империю. Она была просто обязана быть самой красивой невестой!

Роксана в пол уха слушала наставления матери, которая была далеко не так счастлива. Женщина нисколько не верила ни в любовь, ни в какие-либо иные романтические чувства, которые внезапно охватили их поработителя. Для нее царь Александр был жестоким беспощадным захватчиком, способным уничтожить любого, кто встанет на его пути. К тому же ходили слухи, что он не испытывал особого интереса к женщинам, поэтому ей оставалось лишь вздыхать о будущем своей дочери рядом с таким человеком. Если бы ее воля, она с радостью отдала бы Раохшну в жены одному и верных соратников мужа. Но выбора не было, и ей оставалось лишь смириться с неизбежным.

В день свадьбы царь действительно выглядел счастливым, чего нельзя было сказать о его друзьях и генералах, которые с хмурым видом принимали участие в празднестве. В отличие от своих гетайров Александр то и дело посматривал на свою невесту, словно пытался разглядеть под покрывалом, что скрывало ее лицо, и улыбался. Некоторые полагали, что происходящее на самом деле лишь забавляло его. Приближенные завоевателя хорошо знали о том, какое живое любопытство их повелитель проявлял ко всему новому, и потому жена-дикарка была для них одним из подобных новшеств, которые вызывали у их царя неподдельный интерес. Однако на сей раз Александр увлекся не на шутку, и его страсть сулила македонянам не самую радужную перспективу того, что наследника им родит представительница горного племени, которую не то, что женой, даже наложницей брать было ниже достоинства их народа.

Но тогда Роксана и не подозревала, какие недобрые мысли обуревали людей, которые будут ее окружать. Она отвечала робкими взглядами на улыбки царя и мечтала, наконец, снять покрывало и без стеснения посмотреть на своего мужа. Когда наступила ночь, служанки отвели ее в специально богато убранную спальню, помогли снять украшения и сменить свадебное одеяние на тонкую исподнюю рубашку и шелковый халат. Мать в последний раз поцеловала дочь и, вздохнув, пожелала ей быть счастливой. Затем все ушли, оставив Роксану в одиночестве дожидаться ее новоиспеченного супруга.

Время шло, а Александр не спешил приходить к ней. До ушей девушки долетали звуки продолжавшегося пира: громко играла музыка, а пьяные гости, как ее соплеменники, так и иноземцы произносили тосты и громко смеялись. И ее муж все еще был там. Роксана подошла к маленькому окошку в надежде разглядеть, что творилось во дворе, где шумно праздновали ее свадьбу. Она попыталась найти глазами царя, но его нигде не было видно. Неожиданно она услышала за дверью мужские голоса. Роксана отпрянула от окна и прислушалась. Один голос принадлежал Александру. Судя по тому, как звук становился все громче, он поднимался по лестнице в сопровождении другого мужчины, с которым беседовал. Они говорили на своем языке, и девушка не могла понять ни слова. Торопливо поправив волосы и одежду, она в ожидании села на кровать. Сердце в ее груди гулко билось.

Тем временем ее супруг остановился за дверью, продолжая разговор. Роксана смогла лишь разобрать имя его собеседника, которое он иногда произносил: Гефестион. Кажется, отец говорил ей, что этот самый Гефестион был ближайшим другом Александра и поверенным во всех его делах. Это был тот самый высокий красивый воин, все время сидевший по правую руку от царя. И именно он пришел тогда к Оксиарту сватать его дочь…

Кто-то из собеседников негромко рассмеялся, прерывая поток мыслей Роксаны. Она невольно обернулась и с нетерпением посмотрела на дверь. Через минуту до нее донесся звук удалявшихся шагов: один из мужчин неторопливо уходил. Вслед за этим дверь, наконец, открылась, и Роксана увидела на пороге своего мужа.

Александр вошел спокойно, словно заходил в эту комнату уже много лет подряд. Он посмотрел на ожидавшую его молодую жену и широко улыбнулся. Взяв со стола светильник, он поднес его поближе, чтобы лучше ее разглядеть, заставив девушку смущенно опустить голову.

– На каком языке ты говоришь? – спросил он на персидском.

– Я… знаю… немного… - растерянно заговорила она. – Тот, на котором… ты сейчас говорил.

Роксана приложила все свои усилия, чтобы совладать с нахлынувшими на нее эмоциями. Сотни раз она представляла себе этот момент, но, несмотря на это, все равно бесконечно робела под внимательным взглядом мужа.

– Ты… боишься меня? – вновь задал он вопрос и поставил светильник на невысокий столик рядом с кроватью.

– Нет!.. – торопливо замотала она головой.

Услышав ее ответ, Александр снова улыбнулся.

– Ты не должна бояться. Я не причиню тебе вреда.

– Я знаю… - кивнула Роксана. – Я… Я ждала тебя.

– Правда? – в его голосе просквозило любопытство.

– Да.

Справившись с волнением, она подняла голову и посмотрела ему в глаза. Ей безумно хотелось прикоснуться к нему, словно чтобы убедиться, что он был настоящим. Угадывая ее желание, он поднял руку и дотронулся до ее щеки. Александр был удивлен тем, как его жена была расположена к нему, и не мог скрыть своего удивления. Меньше всего ему хотелось принуждать эту юную ослепительно красивую девушку к близости и супружеству. Насилие над женщиной противоречило его убеждениям, и ему претила одна мысль о том, что ему придется совершить нечто подобное. Но Роксана производила впечатление счастливой новобрачной, а вовсе не насильно выданной замуж, что невероятно радовало Александра.

– Я хотела спросить… - вновь заговорила она.

– Спрашивай.

– Мой отец… Моя семья… Ты не убьешь их?

– Нет, - он покачал головой. – Не беспокойся об этом. Я уже назначил твоего отца сатрапом.

– Сатрапом? – не поняла Роксана.

– Правителем этих земель, - пояснил он.

Окрыленная мыслью о том, что ее родным больше не угрожает опасность, девушка по-детски радостно бросилась ему на шею.

– Спасибо! – прошептала она.

Несколько сконфуженный ее подобным поведением, Александр рассмеялся и обнял жену.

– Не благодари, - улыбаясь, ответил он.

Потом он наклонился и поцеловал ее в губы.

Роксана не помнила ни одно из наставлений, что давала ей мать. Она понятия не имела, как должна была себя вести и что делать. Но ее царственный супруг был настолько обходителен и нежен, что она просто отдалась на его волю. Каждое его прикосновение, каждый поцелуй разлетались яркими искрами доселе неведомых ей ощущений и эмоций. Роксана и сама не ожидала подобного, но в ту первую ночь их близости она была действительно счастлива. Как и все последующие ночи, когда он приходил к ней.

Но едва наступило утро, ее сладкая сказка улетучилась, словно ночной туман. Пробудившись ото сна, Роксана с удивлением не обнаружила мужа рядом. Оказалось, он проснулся гораздо раньше нее, а нежиться в постели, даже с женой, вовсе не входило в правила Александра. Поэтому, оставив ее одну, он вымылся, наспех позавтракал и уже обсуждал с командирами свои дальнейшие планы. Все это сообщили Роксане служанки, которые помогли новой царице одеться, проводили ее в просторную комнату на первом этаже дома и принесли завтрак.

– Я буду завтракать… одна? – она окинула их сомнительным взглядом.

– Вы можете пригласить разделить с вами трапезу кого хотите, - ответила одна из ее новых придворных дам.

– Я хочу позавтракать с мужем, - в голосе Роксаны просквозила досада.

Ни одна из служанок не решилась ничего ответить.

– Прошу прощения, моя госпожа, - заговорил пожилой македонянин, в чьи обязанности, видимо, входило следить за порядком. – Но царь ест лишь со своими друзьями и генералами. Он не ест с женщинами. Это недопустимо!

Он говорил на персидском языке с жутким акцентом, но Роксана все равно поняла весь нерадостный смысл его слов.

– Никогда? – тихо спросила она.

– Никогда, - сухо отрезал старик.

– Тогда я хочу остаться одна, - заявила царица. – Совсем одна.

Придворные послушно удалились, оставив ее наедине с едой и разочарованием, которое оказалось далеко не последним. За весь день Александр так и не пришел к ней и даже не пожелал ее видеть. Он не пришел к ней и ночью, а на следующий день все повторилось. Кроме того, до Роксаны стали доходить слухи о том, что македонский двор совсем не был ей рад и считал ее не более чем дикаркой. Ближайшие друзья царя не стеснялись открыто выражать свою неприязнь, если не презрение по отношению к царице. Никто из них не воспринимал ее всерьез, и многие надеялись, что Александр вскоре одумается и откажется от недостойной жены. Сам Александр был вовсю занят приготовлениями к продолжению военного похода, и ему было не до требований уважения к своей избраннице.

Вскоре возник и языковой барьер – не все македоняне знали персидский, и Роксане порой было сложно объясняться с придворными.

Близился день, когда македонское войско должно было сняться со стоянки и отправиться к бактрийской крепости Хориена, и Роксана поняла, что покидает своих родных и близких навсегда. Усаживаясь в специально снаряженную для нее повозку, она почувствовала, как обрывались последние нити, связывавшие ее с прошлым. И если раньше она все время мечтала об этом, то теперь юную царицу охватила тоска. Она понимала, что остается совершенно одна среди чужих ненавидящих ее людей. Ее единственным пристанищем в этом море одиночества, которое уносило ее все дальше от родных берегов, теперь был лишь царственный супруг, который после первой брачной ночи, так и не удостоил ее своим вниманием.

Через несколько дней пути войско достигло подножия скалы, на которой расположилась крепость Хориена, и встало лагерем у ее подножия. Непреступная возвышенность, которую собирался покорить Александр, была в 20 стадий высотой. На вершину отвесной скалы вела только одна дорога, причем настолько узкая и неудобная, что взойти по ней было бы трудно, даже если бы шел один человек при отсутствии всякого сопротивления. Скалу опоясывала глубокая пропасть, и при желании начать штурм с ровного места, македонянам было необходимо ее засыпать.

Выйдя из своего шатра, Роксана с тревогой наблюдала за солдатами, которые суетились по лагерю. То тут, то там раздавались громкие голоса командиров, которые подгоняли своих подчиненных. В сгущавшихся вечерних сумерках внутри царского шатра ярко горели светильники. Остановившись, Роксана с тоской наблюдала за тем, как из него вышли несколько македонских генералов. Лица у них были мрачные. Дождавшись, пока они уйдут, девушка велела своим служанкам оставаться в палатке, накинула на голову платок и пошла к шатру мужа. Она шла не слишком быстро и опустив голову, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания. Однако у входа ей перегородили дорогу двое часовых.

– Мне нужно к царю, - уверенным тоном заявила Роксана и скинула с головы покрывало, чтобы солдаты видели царскую диадему в ее волосах. – Я его жена и хочу его видеть.

С минуту охранники мерили ее взглядами, полными сомнений. У них не было приказа не впускать кого-либо, и они посторонились. Войдя в шатер, Роксана замерла на пороге. Первым, кого она увидела, был Гефестион. Он сидел, развалившись в кресле, водрузив ногу на ногу, и читал какой-то свиток.

Роксана не в первый раз сталкивалась с этим человеком, и каждый раз он вызывал у нее противоречивые чувства. Всегда ухоженный и одетый не хуже самого царя, он постоянно находился рядом с Александром. Когда она как-то спросила о нем у того самого пожилого македонянина, который однажды недвусмысленно разъяснил ей, что царь не трапезничает с женами, он рассказал ей, что Гефестион – самый любимый друг их государя. Ему одному было дозволено входить к царю в любое время без предупреждения и свободно высказывать свое мнение. Когда же Роксана поинтересовалась, чем же была вызвана столь безграничная любовь Александра именно к этому человеку, мужчина лишь развел руками.

– Они близки с юности. Если нужно попасть в милость к басилевсу, то вначале лучше заручиться расположением Гефестиона, который, несомненно, способен во многом убедить своего друга и царя. И не приведи Зевс, стать его врагом!

После того разговора, каждый раз видя наперсника своего супруга, Роксана испытывала уколы зависти и почти ревности. Она не понимала, почему он мог постоянно находиться в обществе Александра, а ей приходилось проводить долгие часы в бесплодном ожидании, когда муж снизойдет до нее.

Роксана остановилась в замешательстве на пороге шатра и вперила в Гефестиона раздраженный взгляд. Она надеялась, что Александр был один, но ее надеждам вновь не суждено было сбыться. Заметив ее, Гефестион поднял глаза и смерил ее удивленным взглядом, не решаясь произнести ни слова. Он явно не ожидал появления царицы, и выражал всем своим видом полное недоумение. «Так тебе и надо!» - мысленно огрызнулась она и посмотрела вглубь шатра.

Александр сидел за своим столом, погруженный в изучение карты. Он был настолько увлечен работой, что даже не заметил прихода жены.

– Александр… - голос Гефестиона вывел его из раздумий и заставил поднять голову.

– Роксана?.. -  царь сразу же встал, удивленно глядя на девушку.

– Мне очень нужно было увидеть тебя, - торопливо заговорила она, чтобы не позволить ему первому задать унизительный вопрос «что ты здесь делаешь?». Она прекрасно понимала, что заявляться вот так к мужу, тем более к царю, было непозволительным для женщины, и заслуживало порицания. Если бы он в ту минуту прогнал ее, то был бы, несомненно, прав. Будь там ее мать, она бы первая выбранила дочь за непристойное поведение. Но Роксана больше не могла ждать. Она больше не могла томиться тоской, не имея возможности даже поговорить с ним. Наверное, за все те дни, что она провела в одиночестве, ей следовало возненавидеть его. Но вместо этого в ее непокорном сердце, наоборот, все больше разгоралась любовь к мужу, которая в тот вечер толкнула ее на отчаянный шаг.

 Александр повернулся и посмотрел на Гефестиона.

– Выйди, - попросил он на македонском языке.

– Но ты хотел… - попытался возразить тот.

– Позже, - отрезал царь. – Пожалуйста, оставь нас.

Гефестион нехотя отложил свиток, поднялся и вышел.

– Что-то случилось? – Александр обратился к жене на персидском. Он обошел стол и приблизился к ней. – Тебя кто-то обидел?

– Ты меня обидел! – почти со слезами на глазах воскликнула Роксана. – Ты бросил меня одну в ту ночь. За все эти дни ни разу не пришел ко мне. Даже не взглянул на меня! Зачем взял в жены, если я тебе не нужна?! – она сделала шаг назад, чувствуя, что вот-вот расплачется. – Если я настолько безразлична тебе, то отпусти. Для твоих людей я все равно лишь дикарка. Они презирают меня и не желают считать своей царицей. Позволь мне вернуться к родным и тосковать по тебе вдали, потому что быть рядом и видеть твое равнодушие – разрывает мне сердце!

Александр слушал ее молча. Когда Роксана закончила говорить, он протянул руки и осторожно коснулся ее плеч. Возможно, другой на его месте накричал бы на жену за все претензии и выгнал вон. Именно так поступал его отец по отношению к его матери. Но вместо этого Александр аккуратно привлек девушку к себе.

– Я не хочу, чтобы ты думала, что не нужна мне, - произнес он. – Я не приходил к тебе не потому, что не желал быть с тобой, а совсем наоборот. Все эти дни мне больше всего хотелось прийти к тебе и не уходить ни днем, ни ночью. Но посмотри на это, - он указал ей на свой стол, заваленный картами и бумагами. – Это все очень важные дела, и, если я позволю своим чувствам и желаниям взять надо мной верх, они все останутся без внимания.

Александр сделал паузу.

– Ну, вот, ты пришла сама, и стены моего самообладания, что я выстраивал все эти дни, кажется, рассыпались, словно песок, - обнимая ее, проговорил он.

– Я люблю тебя, Искандер! – прошептала в ответ Роксана, прижимаясь к нему. – Я пришла, потому что не могла прожить без тебя ни минуты больше!

– Подожди… - он мягко отстранил ее и кликнул часового. – Алкет!

Солдат тут же вошел.

– Никого не впускать, - велел Александр. – Там снаружи где-то должен быть Гефестион. Скажи ему, пусть придет утром.

– Да, государь.

Охранник поклонился и вышел.

Александр повернулся к жене, которая стирала тыльными сторонами ладоней слезы и улыбнулся. Потом он легко подхватил ее на руки и понес к своей постели.

 

---

[1] Восточный эквивалент имени Александр.

[2] Дарий.