Туманная Гавань

 Иногда я кажусь сама себе героем какого-то приключенческого романа, который постарел, ослабел и больше не способен ни на какие подвиги. Он тихо влачит свои дни в маленьком доме, уже не надеясь на перемены. Но вдруг что-то случается, все меняется, и восставший из тлена герой вновь совершает подвиги. Просто надо дождаться того самого события, которое все изменит. Но мое, к сожалению, так и не происходит. Я постаревший герой, который так и не дождется своего часа... 

 Читаю "Ведьмака" Анжея Сапковского. Мне очень нравится манера повествования, выбранная автором - от одного приключения к другому без скучных промежуточных историй, которые неприменно должны рассказать читателю о том, как герой из пункта А оказался в пункте Б и что он делал на протяжении этого пути. На самом деле не должны. Иногда читателю это также неинтересно, как и самому автору, поэтому всю скучную тягомотину лучше опустить. Если я когда-нибудь все-таки начну писать "Гавестона", то у меня будет именно такой стиль.

Это тот неловкий момент, когда завидуешь одному своему персонажу, что он знаком и общается с другим твоим персонажем   Образы порой как живые. Они настолько живые, что кажется, что можно им позвонить или встретиться, а когда осознаешь, что нельзя, начинаешь искать для них реальные субституты. Но субституты не хотят общаться. Им по большому счету наплевать на тебя. И вообще это совершенно другие люди, с другой натурой и характером. Когда ты осознаешь эту горькую правду, то оказываешься в самом центре душевной пустоты и начинаешь ощущать себя маленькой и очень ничтожной, потому что просто какой-то человек не хочет с тобой общаться, потому что ему плевать, и ты для него никто. И ты сама во всем виновата, потому что сама выдумала свой мир и поверила в него, в то, чего не существует, никогда не было и быть не может. А если и может, то не для тебя. Это горькая истина, от которой никуда не деться, разве что прятаться дальше в вымышленном мире. А пока мои персонажи общаются между собой, вс

Есть одно упоительное чувство... После того, как ты в очередной раз прочла о смерти определенной личности возвращаться к своей истории, в которой он жив, здоров и весьма доволен жизнью... Добавила шесть глав "Моего самого лучшего друга". 

 Сегодня добавила раздел так сказать народного творчества. Правда, не совсем народного, конечно, ну, или в роли народа тут выступаю я, одним словом, добавила свои фанфики. Фанатское творчество это отдельное направление, с одной стороны, очень несерьезное и поверхностное, а с другой стороны можно и в глубокие дебри уйти. Хотя нелюбовь к этому жанру вполне понятна и объяснима. На просторах интернета можно найти огромное количество плохо написанных и плохо придуманных, по-детски неуклюжих (ведь дети порой и пишут это) историй, посвященных какому угодно фильму, персонажу, реальной личности или книге. От размаха идей порой может голова кругом пойти, поэтому при желании что-то почитать из так называемого "народного" фанатского творчества следует быть очень осторожным. Иначе можно нарваться на такое, что вызовет настоящий шок, и потом придется долго отходить. Мои же фанфики это скорее дебри дебрей. Люблю кроссоверы, хоть их очень сложно писать. Выложила в блоге четыре рассказа. Пред

          "You can always find me in a drift" - услышала я как-то эту фразу в фильме "Тихоокеанский рубеж" (кто смотрел, тот поймет), а затем добавила - "сказал Гефестион Александру и умер". Мне очень нравится эта безумная фраза. Она дает мне ощущение того, что потерянное на самом деле не потеряно. Ведь это и есть моя цель - показать неутраченное, показать те нерушимые узы, которые объединяют нас как с ныне живущими, так и с уже умершими. Я - часть огромного механизма, являщегося Вселенной. Мы все - его части, маленькие звенья огромной системы.          Потерянное на самом деле не потеряно. В конце концов, мы все можем найти друг друга в дрифте. Надо только уметь правильно слушать.